Глава 16. Жертва повинности

И сказал Господь Моисею, говоря: если кто сделает преступление и по ошибке согрешит против посвященного Господу, пусть за вину свою принесет Господу из стада овец овна без порока, по твоей оценке, серебряными сиклями по сиклю священному, в жертву повинности; за ту святыню, против которой он согрешил, пусть воздаст и прибавит к тому пятую долю, и отдаст сие священнику, и священник очистит его овном жертвы повинности, и прощено будет ему. Если кто согрешит и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и по неведению сделается виновным и понесет на себе грех, пусть принесет к священнику в жертву повинности овна без порока, по оценке твоей, и загладит священник проступок его, в чем он преступил по неведению, и прощено будет ему. Это жертва повинности, которою он провинился пред Господом.

(Лев. 5:14-19)

И сказал Господь Моисею, говоря: если кто согрешит и сделает преступление пред Господом и запрется пред ближним своим в том, что ему поручено, или у него положено, или им похищено, или обманет ближнего своего, или найдет потерянное и запрется в том, и поклянется ложно в чем-нибудь, что люди делают и тем грешат, – то, согрешив и сделавшись виновным, он должен возвратить похищенное, что похитил, или отнятое, что отнял, или порученное, что ему поручено, или потерянное, что он нашел; или если он в чем поклялся ложно, то должен отдать сполна, и приложить к тому пятую долю и отдать тому, кому принадлежит, в день приношения жертвы повинности; и за вину свою пусть принесет Господу к священнику в жертву повинности из стада овец овна без порока, по оценке твоей; и очистит его священник пред Господом, и прощено будет ему, что бы он ни сделал, все, в чем он сделался виновным.

(Лев. 6:1-7)

Следующая из жертв Ветхого Завета, подлежащая нашему рассмотрению, именно, жертва повинности, кажется на первый взгляд и при поверхностном отношении к ней очень мало отличающейся от предшествующей ей жертвы за грех. Названия "жертва за грех" и "жертва повинности" по крайней мере для большого числа людей представляют одно и то же понятие. Даже некоторые выдающиеся богословы считали жертву повинности лишь дополнением жертвы за грех, что, однако, совершенно неверно. Вообще, мы слишком мало придаем значения разнице в определениях, которыми Бог обозначает наши грехи, как например: грех, беззаконие, злодеяние, преступление, вина и т.д. и все-таки Дух Святой не без намерения употребил в Св. Писании эти различные определения. Так и здесь как мы, надеюсь, увидим впоследствии. Что жертва повинности действительно предмет совершенно новый, вытекает уже из того, что, подобно другим различным жертвам, она была установлена новым повелением Божиим Моисею. После того, как были описаны во всех отношениях различные роды жертвы за грех, Моисей приступает к описанию жертвы повинности с обычными словами: "И сказал Господь Моисею, говоря". Это была как бы торжественная печать, которая прилагалась во главе, или в начале каждого из передававшихся чрез Моисея документов, а не так как мы делаем, прилагая печать в конце. Я предложил бы со вниманием прочитать, именно в этом отношении третью книгу Моисея, т.е. Левит.

Итак, мы снова стоим пред совершенно новым предметом; это не объяснение старой предыдущей жертвы за грех, не продолжение поучения о ней, но новое средство благодати, которое должно было отвечать потребностям народа Израильского, точно так, как и все другие жертвы, только в новом присущем ей, направлении. И это приносит душе неизреченное благо, потому что показывает нам, как Бог, в Своей безграничной любви, уже давно взвесил и обдумал все наши потребности и заранее уже предусмотрел для них все и постановил соответствующие им Свои средства. Погрузимся же в эту любовь и будем вкушать ее, что мы достигнем, главным образом, тем, что будем больше взвешивать и изучать святые постановления Божии, истекающие из нее и записанные Им для нас в этой книге, потому что таким образом мы живее и яснее увидим все то, чем мы обладаем во Христе. Он, соединяющий все в Своей личности, Он, неисчерпаемая сокровищница наша, да укажет нам в Своем свете новый для нас драгоценный дар в

жертве повинности.

Остановимся и здесь, прежде всего, на названии этой жертвы. Бог назвал ее жертвой "повинности", или "жертвой за преступление". Вина или преступление указывает на личное участие в ошибке, которая произошла через действие или упущение. Нельзя же, например, обвинять того чахоточного в проступке или приписывать ему вину его преждевременной смерти, если он всосал свою болезнь уже с молоком матери; ему можно было уже предсказать скорую смерть еще прежде, нежели он успел совершить что-либо полезное или вредное для своего здоровья. Совершенно иначе, однако, приходится отнестись к человеку, погибающему от той же болезни, но которую он навлек на себя личным нарушением законов природы или развил ее упущением необходимого ухода за собою. Он виновник, нарушитель закона, пожинающий в своей болезни плод собственных своих деяний. Такая же разница существует и между грешником и преступником, между жертвой за грех и жертвой повинности. Я был, к сожалению, грешником раньше, чем мог иметь понятие о существовании какой-либо заповеди Божией, которую я бы мог нарушить или преступить; я уже был им, когда вздохнул в первый раз в жизни; я им был по моему происхождению и рождению; но преступником я тогда еще не был, им я стал только впоследствии, когда лично принял участие в неправде пред Богом и людьми. Таким образом, я был грешником по рождению и грешником по делам; для первого состояния я нуждаюсь в жертве за грех, для следующего – в жертве повинности. Мне, тебе, всем нам нужно иметь искупление, даже если мы не сознаем ни одного греховного деяния, даже если бы мы младенцами ушли из этого мира, тем несравненно более теперь, сделавшись виновниками, преступниками и злодеями.

Но жертва повинности касается не столько нашего состояния, сколько наших поступков; это не удовлетворение за то, что мы сами по себе есть, но за то, что мы делаем или упускаем. В то время, как жертва за грех относится к присущей нам испорченности, которой иногда и не приходится обнаруживаться (по крайней мере пред глазами людей), в то время, как она относится, так сказать, к самой сути, самому корню греха, жертва повинности относится к плодам, восставшим и созревшим из этого корня. Эти различия обеих жертв постоянно ставились на вид Израильтянину, чтобы, чем дальше, тем больше в нем утверждалось сознание необходимости в его искуплении.

Но как мы должны быть благодарны Богу и Отцу за такое ясное откровение нам, что во Христе есть спасение для каждой отдельной стороны нашего глубокого несчастия. Много раз приходилось нам слышать различных серьезных, но не вполне знающих славное искупление во Христе людей, как они ограничивали совершённое на Голгофе дело. Одни думали, что в Нем, втором Адаме, восстановлено лишь падение первого Адама и, как они говорили, искуплен наш природный, наследственный грех, но за личные наши грехи мы ответственны сами; другие, напротив, основываясь на сознании своей внутренней испорченности, считали необходимым принимать, что Христос действительно понес на Себе лично совершенные грехи наши, но, что касается первоначального нашего духовного состояния, оно должно оставаться все тем же, и помочь этому никак нельзя. Между тем эти две жертвы решают эти вопросы; они показывают нам во Христе вполне достаточное спасение для всякого направления нашей испорченности. Как ни глубоко падение в Адаме, как ни ужасна пропасть собственных преступлений, – Иисус как за одно, так и за другое – достаточная жертва за грех и жертва повинности. С убедительной ясностью показывает именно это апостол Павел в Рим. 5:12-21. Приводим здесь только один 16-й стих: "И дар не как суд за одного совершившего: ибо суд за одно преступление к осуждению; а дар благодати к оправданию от многих преступлений". Драгоценное, славное искупление, устраняющее приговор, вызванный первым падением, и совершившее нечто, еще несравненно большее; оно навсегда уничтожило и наше собственное личное отпадение, повторявшееся несчетное число раз. Да, это дар неизреченный.

Но, да не думает никто, что выставление жертвы повинности на один уровень с жертвой за грех не имеет никакого практического значения для жизни по вере. Это может быть с человеком, никогда еще не придавшим серьезного значения своему греху пред лицом Божиим. Но каждый, кому Дух Святой однажды раскрыл глаза на его собственную испорченность, знает насколько больше страданий и горя причиняет ему именно его собственная вина, его преступления и ошибки, нежели его падшее наследственное состояние. И это понятно, потому что с нашими собственными делами мы стоим пред проклинающим и осуждающим законом, который нельзя обойти, и неумолимые требования которого "Ты должен" или "Ты не должен" мы лично презрели или выпустили из вида. Через этот нарушенный закон, наш грех делается для нас крайне грешным; он умножается, т.е. неизбежно навлекает на нас заслуженный им приговор, и не будь спасения от этого, отчаяние было бы концом всякого пробужденного грешника. Но каким блаженным делает его сознание, что Христос отдал жизнь Свою в жертву повинности и, таким образом, понес на Себе всякое действие, всякое слово, всякую нечистую нашу мысль против Бога и людей; как блаженно знать, что смерть Его устранила, как последствия греховного нашего состояния, так и последствия наших греховных дел.

Существовало два рода жертв повинности и обоих не должны мы выпускать из виду. Один род этой жертвы удовлетворял за преступления человека, совершенные против требований Иеговы, другой же встречал прегрешения человека против человека. В повелении было сказано: "Если кто сделает преступление и по ошибке согрешит против посвященного Господу, пусть за вину свою принесет Господу жертву повинности" (Лев.5:15). И далее: "Если кто согрешит и сделает преступление пред Господом и запрется пред ближним своим" и т.д. (Лев.6:2). Таковы были два предположения Божия о ней, обозначающие два направления: одно – в котором человек стоит по отношению к Богу и другое – по отношению к своему ближнему. В обоих этих направлениях человек согрешил и постоянно вновь грешит, и Бог должен ему это напоминать.

Падший человек порвал свои сношения с Богом, отошел от Бога и, вследствие этого, Св. Писание совершенно безразлично к тому, на какой ступени нравственности он стоит, справедливо называет его безбожником; таково его состояние, его внутреннее настроение; оно проявляется и в его действиях и в поступках: в них он чужд Богу, исключил Его из своей жизни. Бог же, в Котором не произошло и никогда не может произойти перемены относительно и этого творения Его, несмотря на то, что оно изменилось, все таки неизменно требует от него того же чистого, Богу подобающего поведения по отношению к Нему, Творцу его. Всякое непризнание этого своего положения пред Богом, всякое невнимание, всякая забывчивость по отношению к Богу есть новый действительный удар, направленный мятежником против своего законного Господина. Тысячи людей никогда не думают об этом и считают себя уже вне опасности и неповинными, если они не крали, не грабили, не прелюбодействовали и воздавали всякому должное; т.е. если они, хотя некоторым образом, удовлетворили требованиям человеческой нравственности, они думают, что и Господь должен быть ими доволен. Но посмотрите: здесь за каждую отдельную вину смерть была жребием виновного, и только отдача собственной жизни или жизни заместителя, т.е. жертвы его, могла искупить ошибку или упущение этого рода. О, если бы бедный, равнодушный к Богу мир, наконец, постиг бы это и узнал свою погибель.

Мы не должны также забыть особенно выдвинуть то, что так охотно упускается из виду необращенным человеком, но здесь особенно выдвигается Самим Господом: это то, что отношение к Нему поставлено на первое место, место, предшествующее отношению к ближнему. Что скажете вы об этом правиле Божием, друзья мои, вы, которые до сих пор заботились только о том, как бы только быть правыми перед людьми? Не чувствуете ли вы в вашем собственном сердце, как вы несчетное число раз в этом одном случае ставили Бога на задний план, почитая Его ниже Его создания? Да покажет вам это ясно Дух Святой!

Но, с другой стороны, заметьте при нашей жертве повинности, как Господь вступается также и в права ближних наших. Святости и справедливости в слове, деле, помышлении и действиях во всех отношениях к ближнему желает Святой от меня, от тебя, от каждого из нас, не взирая ни на личность, ни на положение в жизни, ни на степень образования. Он называет "преступлением" против Него, если один человек причинил какую-либо несправедливость другому; это – вина, совершенная против Него. Итак, жертва повинности ставит человека пред обеими скрижалями закона Божия, предлагая ему прощение за преступления в обоих направлениях. Как должна душа наша славить Господа, видя в смерти Христовой полное спасение от всякого рода греховных дел наших.

Заметим также, как Бог определяет здесь каждый род этих двояких прегрешений. О преступлении против Господа, в тексте нашем, высказано предположение, что оно совершено по ошибке или по неведению. "Если кто сделает преступление и по ошибке согрешит", говорится в одном месте; и в другом: "Если кто согрешит и сделает что-либо против заповедей Господних... и по неведению сделается виновным", тогда, – что же следовало тогда? Следовало ли оставить это без внимания? Нет, напротив, сказано, что душа "сделается виновной и понесет на себе грех". Да, как свят Господь! Человеком это было пропущено, он даже мог быть в неведении о случившемся, но не так у Господа; это тотчас же заносилось в то "рукописание, бывшее о нас и против нас" с неизгладимым обозначением "злодеяние". Да, возлюбленные, несправедливость есть несправедливость, беззаконие есть беззаконие пред Ним, и грех есть грех, черное пятно, которое Он не назовет белым, и которое обезображивает и осуждает нас, даже если совесть наша не подозревает о нем; это один из скрытых грехов, нуждающихся в очищении и истреблении посредством крови. Как глубоко сознавал эту истину апостол Павел, когда говорил: "Хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь" (1Кор.4:4). Итак, наше хождение пред Ним неудовлетворительно, даже если мы ходим с чистою совестью; святости Своей, покрывающей нас, удовлетворяет только Он Сам, и Он один. Но, слава Ему, что Его драгоценная жертва повинности достигает до самых скрытых прегрешений, изглаживая их согласно с требованиями Всевидящего и Всеведущего Бога, а не по нашему пониманию и не по нашей совести. Каков может быть мир сердца нашего, когда мы видим, как глубоко идут принятые Богом меры в смерти Христа за нас.

Теперь мы подходим к прегрешениям против ближних наших. Здесь не сказано, что они могли совершиться по ошибке или по неведению, потому что они так близки нашим собственным чувствам, что всякое ограничение данных ближнему Богом прав должно быть тотчас замечено нами. Ведь человек, со своими собственными желаниями и требованиями к ближнему, сам себе является законом, он постоянно носит в себе самом и с собою масштаб, по которому он должен обращаться со своим ближним, по слову Господню: "Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки" (Матф.7:12). Здесь уже больше не может быть речи об ошибке или о грехе по неведению. И, однако, мы открыто должны сознаться, что у иных доходит и до этого. Без сомнения, надо глубоко опуститься, ниже обыкновенного положения падшаго человека, чтобы бессознательно и по неведению совершать против ближнего своего грехи, перечисленные здесь, и другие, им подобные. Тем не менее, это, к сожалению, печальная действительность, что человек опустился и на эту ступень и пьет беззаконие, как воду. В начале он совершает их, может быть упрекая себя внутренне, затем совершает сознательно, даже обдуманно, и продолжает до тех пор, пока, наконец, у него совершенно не исчезает сознание совершения греха. Бедная совесть давно убита и не может заронить ни одного луча света в омраченное сердце. Наверно, если бы падшая душа не нашла бы жертвы повинности во Христе Иисусе, когда однажды Дух Святой открыл ей глаза на ее личное падение, она впала бы уже теперь в безнадежное отчаяние. Но как бы низко ни опустился кто-либо, до какой бы пропасти он ни дошел, здесь есть надежда для каждого. Христос, наша жертва повинности, как нам показывает Бог в этом драгоценном прообразе Своем, взял на Себя всякую вину, совершенную вольно или невольно, сознательно или бессознательно, и заплатил то, чего Он не похищал, за каждого, уповающего на Него. Принеси, о грешник, Богу эту, Им Самим предназначенную и избранную жертву повинности, и тогда о тебе будет сказано относительно всех твоих преступлений, как об обремененном грехами Израильтянине после принесения им жертвы повинности: "Прощено будет ему, что бы он ни сделал, все, в чем он сделался виновным".

Подойдем поближе к жертве, или удовлетворению, предписанному здесь Господом.

Прежде всего, посмотрим, в чем заключалось удовлетворение за грех, направленный против Самого Господа. Если что-либо "посвященное Господу" было осквернено, или несправедливо удержано, или нарушена заповедь, касающаяся Господа, Израильтянин должен был явиться с полным удовлетворением пред лицо Господне. Оно состояло из трех частей: одного овна без порока, по оценке Моисея серебряными сиклями, по сиклю священному, полной замены посвященного, против которого согрешено, и еще пятой части сверх того. Это было удивительное постановление Божие, но исполненное божественной мудрости. В принесенном в жертву овне мы видим неизменное, на веки установленное правило Божие: "Без пролития крови не бывает прощения" (Евр.9:22). Грех, сам по себе, как бы незначителен в глазах человеческих он ни был, мог быть искуплен единственно смертью: только таким путем могло быть дано удовлетворение правосудию Божию. И это должно было совершиться прежде всего, чтобы то, что стояло между Израильтянином и Богом, было устранено и чтобы первый мог приблизиться к Господу. Заметим это и для себя, братия мои, на случай, если и мы бессознательно прикоснемся к тому, что посвящено Ему, или присвоим это, или возьмем себе в распоряжение. Поспешим с подобным греховным делом, прежде всего, под силу жертвы повинности, предстанем немедленно пред лицо Божие, но ни в каком случае без этой жертвы: только она может вернуть нам наше благословенное положение, которое мы имели до согрешения.

Но когда приношение было сделано и пламя истребляло овна, не достаточно ли было этого? Никак. Бог требовал полного возмещения посвященного. Как же это? Очень просто: Господь понес бы урон, если б только наказание искупало грех, отнятое же не было Ему всецело и вполне возвращено, поэтому Он и требовал возмещения и сверх того еще прибавления пятой части, так что преступление против Господа служило Ему не в урон, но даже к выгоде.

О, чудная милость Божия, выражающаяся в искуплении Иисусом Христом; Он не только несет нашу вину и искупает все наши прегрешения, но возвращает нас, потерянных для Бога людей, Ему, так что Он получает Свою собственность обратно, и так совершенно и всецело, что своевольный и самолюбивый человек добровольно полагает себя снова на жертвенник Божий и посвящается Ему, Он, похитивший у Бога права. Его, и оскорбивший Его, отнимает теперь, искупленный Христом, свои руки от себя, своего тела, жизни и всего, что имеет, признавая впредь только Его, как единственного, имеющего над ним власть и право. Так, чрез искупление во Христе, Господу возвращается Его собственность, но – о драгоценная мысль! – Он получает более, нежели Он некогда потерял. Не только погибшее создание возвращается в Отцовский дом очищенным и освобожденным от грехов, но новая тварь, соединенная с Ним, дитя Его, наследник Его естества и славы.

С другой стороны, эта жертва повинности со своим возмещением дает чаду Божию, которое посвящено Богу, еще другой, очень драгоценный намек. "Я – Твой; Ты искупил меня Себе",- вот лозунг и действительность его с тех пор, как его спасение стало ему ясно. Он отдал себя и тело свое "в жертву живую, святую, благоугодную Богу", и с этого времени это его "разумное служение" (Рим.12:1). Но кто из возлюбленных Божиих не знает, сколько совершается ими ошибок по неведению и по упущению, которые выясняются сознанию уже тогда, когда они совершены? И сколько осквернения в этом постоянном разумном служении Богу, сколько посягательств на святыню и как часто берется нами назад то, что было положено Ему на жертвенник! Какая неизреченная милость Божия заключается в сознании, что сила крови Иисуса, нашей жертвы повинности, может быть применена и здесь! Но довольно ли тебе, брат мой, сестра моя, когда ты знаешь, что то или другое твое прегрешение истреблено и покрыто кровию Иисуса? Всегда ли имел ты в виду, что Господь не должен терпеть никакого урона при этом, но что посвящение твое Ему должно остаться на той же высоте и в той же силе и объеме после преступления, как и до него? Это чрезвычайно важный пункт. Потому что именно это достойная сожаления действительность, на которую следовало бы обратить внимание, что часто нечаянные ошибки детей Божиих делаются началом их отступления назад. Господу не было возвращено похищенное ими в той мере, как оно было прежде, и это уже была новая ошибка; за ней последовали другие, и началось медленное отчуждение от Господа. Это не должно было быть так, нет, отдача Господу не должна терпеть никакого ущерба от какой-нибудь ошибки. Напротив, она должна была выразиться сильнее, идти глубже. Господь, согласно нашему прообразу, должен был получить на пятую долю больше прежнего.

Эта пятая доля, которую Израильтянин должен был посвятить Господу сверх возмещения святыни после согрешения, очевидно, не была посвящена до совершения преступления, так что Господь получал теперь еще и то, что раньше удерживалось от Него. Так каждая наша ошибка должна нас двинуть не назад, а вперед. Часто именно наши ошибки открывают нам, куда еще не простирается господство Господа в нас; если б мы предоставили Ему в таком случае тотчас же и безусловно это господство, тогда Он не потерпел бы ущерба, и мы извлекли бы из нашего несчастия большую пользу.

Обратимся теперь к удовлетворению, предписанному за прегрешения против нашего ближнего. И здесь мы находим того же овна, то же вознаграждение за понесенный ближним убыток с прибавлением к нему пятой доли. Вознаграждение и пятая его доля отдавались потерпевшему, овен же жертвы повинности возлагался на жертвенник Господень. Те же самые истины, которые выяснились при согрешении против Господа, находят свое применение и при согрешении против ближнего. Удовлетворение ближнего должно было быть таким совершенным, как и то, которое давалось Господу; это нам снова напоминает, что, по совершении нами какого-либо греха против ближнего, наше отношение к нему должно сделаться еще лучше и искреннее прежнего.

Но существует здесь и еще одно обстоятельство особенной важности. Удовлетворение начинается не, как мы это раньше видели, с кровавой жертвы, с принесения овна, но с воздаяния за отнятое и придачи к нему пятой доли. Здесь надо начать не у медного жертвенника и во святилище, но с потерпевшего ущерб и оскорбленного человека. Как неразумно и греховно поступает поэтому сердце, воображающее, что грех, совершенный против другого человека, против ближнего, можно вполне изгладить на коленях пред Господом. Нет, сначала дай полное удовлетворение брату твоему, восстанови вполне прежнее отношение, сделай это даже, если бы тебе самому пришлось терпеть убыток, если можно так выразиться, сделай свои отношения на пятую долю лучше, искреннее, сердечнее, и тогда возложи тяжесть и этого прегрешения на жертву повинности, принесенную за тебя твоим Господом, и мир твой сделается совершенным.

Не забудем также никогда, что, при прегрешении против ближнего, необходимы оба условия: вознаграждение и жертва повинности. Первого, вознаграждения, не было бы достаточно, если б Иисус не покрыл кровию Своею вины твоей; последняя, жертва повинности, не изгладила бы греха твоего, если бы тобою не было дано вознаграждение, потому что Бог не мог допустить ни тебя, ни жертвы твоей на жертвенник Свой, пока дела твои к брату твоему не приведены в порядок; и они должны быть исправлены прежде всего. Посмотри, как Иисус отсылает к оскорбленному брату человека, приносящего дар свой к жертвеннику: "Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди, прежде примирись с братом твоим, и тогда прийди, и принеси дар твой" (Матф.5:23,24).

В этом прообразе жертвы Христа мы видим, как славно соединено оправдание и освящение. Первое не оставлено без второго, да оно и не может быть иначе. Искупление и пребывание во грехе удалены во Христе друг от друга, как небо от земли, и должны так остаться. Где есть истинное искупление и очищение, там должно последовать и хождение во свете, или исповедание, – что имеешь часть во Христе, – неправда, потому что Он не служитель греха. Не забудем этого никогда; и да будем мы во всем украшением и этому учению Спасителя, нашего Бога, святым, соответствующим ему хождением пред Господом (Тит.2:10). Он же да совершит в нас это во Славу Свою.

Аминь.